Сердце колотится. Лицо горит так сильно, будто я несколько часов подряд пеклась под июльским солнцем. Вот же позорище! Что подумает Яр? Что я решила соблазнить его? Чужого мужчину?

Жаров: «Поздно. Я уже увидел».

Пока я напряженно соплю и гадаю, что бы такого придумать в ответ, просыпается Вера. Она недовольно поджимает губы и начинает плакать с каждой секундой громче, потому что пугается незнакомой обстановки. Приходится быстро стащить с себя платье, переодеться в одежду, в которой я пришла сюда и отправиться на кассу. Времени на раздумья нет, поэтому я наспех решаюсь купить наряд.

— Ну ты чего такая капризная? — беру на руки дочь, едва мы выходим из магазина. — Болит что-то?

— Дя! — звучит обиженный голосок Верушки.

Она так редко разговаривает, что у меня дрожит сердечко.

— Что болит? Ручка? Ножка?

Глажу её по тем местам, которые называю. В том числе для того, чтобы она точно знала названия частей тела.

Булка перестаёт плакать. Её губки плывут в довольной улыбке. Вера обожает нежности. Она может подолгу лежать со мной в постели рано-утром, но ровно до тех пор, пока я глажу и обнимаю её. Едва прекращаю, как она срывается с места и несётся крушить всё вокруг.

Нас прерывает звонок мобильного телефона. Я усаживаю Булку в коляску и смотрю на экран. Звонит Ярослав и хорошее настроение мгновенно испаряется. Надеюсь, Жаров по делу, а не для того, чтобы постебаться над моей оплошностью.

— Привет, — звучит в динамике голос бывшего мужа.

— Здравствуй, Яр. Извини, я случайно отправила тебе фотографию! Хотела девчонкам показать, но промахнулась.

— Если будешь в отделе нижнего белья — промахивайся на здоровье.

Кровь мигом приливает к щекам. Не думать. Не фантазировать. Не акцентировать внимание на его пошлых и неуместных шуточках.

— Наверное, ты по делу звонишь? — резко перевожу тему.

— Да, хотел заехать к Вере. Можно?

Ты же понимаешь, что дальше тебе придётся общаться со мной, а мне с тобой. Хочешь ты этого или нет.

Я это понимала. Но даже предположить не могла, что встречи будут проходить почти каждый день. Это пытка, не иначе. Особенно с учётом того, что наши с Яром жизни разошлись и мы не виделись целых два года. Мои раны на сердце не успели как следует затянуться. По-прежнему остро. Живо. Тяжело.

— Мы сейчас в торговом центре, — вздыхаю в ответ. — Уже выходим и направляемся к дому. Если хочешь — можешь погулять с нами на детской площадке.

Там всегда очень «весело». Склоки, крики, слёзы. Я с дрожью в коленках выхожу туда погулять и лишь потому, что Вера жаждет контакта с другими детьми. Возможно, это поможет ей разговориться. Рано или поздно.

— Вы в «Паровозе»? — интересуется Яр.

— Да, здесь.

— Заеду через десять минут. Никуда не уходите.

Он появляется на парковке ровно в указанное время. Выходит из машины, уверенной походкой направляется к нам. В повседневной одежде: джинсах и облепившей мышцы белой футболке. Высокий, притягательный и безумно красивый. И Вера у нас получилась как будто с картинки. Наверное, если рожать детей, то только от таких как он.

Яр присаживается на корточки и вручает Вере подарок — новенькую блестящую машинку, у которой открываются дверцы. Дочь внимательно рассматривает подарок. Крутит колёса крошечными пухлыми пальчиками, а затем, глядя на Жарова, громко произносит: «В-вжух!».

Мы с Яром одновременно смеемся, переглядываемся. У него на щеках появляются обаятельные ямочки. Если он улыбается так и в суде, то я, кажется, понимаю, почему за плечами Жарова столько выигранных дел.

Ярослав затихает и слегка склоняет голову набок. Проходится по мне взглядом с головы и до ног. Боже, внутри меня словно ураган проносится. Сжимаю пальцы в кулаки, гордо вскидываю подбородок. Глаза Жарова не злые и не холодные. Они горят так ярко, что запросто можно обжечься.

Яр грузит коляску в багажник. Интересуется, нужно ли поставить туда мои пакеты с покупками.

— Не стоит. Там всего одно платье.

— То самое?

— Ага. Но не подумай, что я купила его из-за твоего сомнительного комплимента. Девчонки сказали, что для клуба в самый раз.

Я прикусываю язык, потому что ловлю себя на мысли, что боюсь осуждения со стороны Ярослава. Вдруг он подумает, что я недостаточно хорошая мать и плохо справляюсь с обязанностями? К счастью, Жаров не развивает тему.

Пристегнув Веру ремнями безопасности, откидываюсь на спинку сидения. Дочь увлечена новой игрушкой, поэтому не обращает ни на кого внимания. Нам ехать от силы десять минут в сторону дома. И это очень хорошо, потому что, когда Яр садится на водительское место, меня окутывает его плотный запах. Кожи, парфюма. Мой личный афродизиак.

Между ног отчётливо пульсирует, грудная клетка тяжело вздымается. Проблема в том, что у меня давно не было секса. И если в Канаде я не ощущала его недостатка, то рядом с Ярославом, который буквально излучает тестостерон, сдерживать себя безумно сложно.

Всё в прошлом. Наша близость, похоть и влечение. Я больше не поддамся.

Надо почаще повторять себе это как мантру.

Свожу ноги вместе и перевожу взгляд от рассматривания загорелых рук с крупными венами, в окно. Вдох-выдох. Это обязательно пройдет. Моя подруга Анжелина советовала завести себе мужчину для секса. Короткие встречи, разрядка и ни единого намёка на отношения. Возможно, это хороший вариант, но я мало представляю, как можно ложиться в постель с посторонним человеком. Без особых прелюдий, свиданий или банальной душевной близости. Я настолько старомодна в таких вещах, что саму бесит.

Мы быстро приезжаем к дому и с трудом находим место для парковки. Площадка буквально кишит детьми, поэтому Яр заметно напрягается. Я прекрасно его понимаю — меня саму вводит в ступор весь этот хаос. Я всегда мечтала о детях, но лет так через десять, когда полностью состоюсь в карьере. Но вышло так, как вышло. Я забеременела в девятнадцать и вынужденно окунулась в непривычный для меня мир. Теперь предстоит и Ярославу.

Веру не нужно долго упрашивать поиграть с детьми — она срывается с места и несётся в сторону песочницы. Замечает там свою новую подружку Лину и машет у неё перед лицом машинкой. Очень зря! Та пытается отобрать игрушку, но Булка не сдаётся и крепко вцепляется в неё. Завязывается настоящая потасовка.

— Ого, — присвистывает Яр. — Как ты справляешься в подобных случаях?

Мы стоим очень близко. Плечом к плечу. Это так ново и необычно, потому что мы любуемся нашим общим ребёнком.

Вера славная. И я говорю это не только как мать. Вижу и чувствую, что Ярославу она тоже начинает нравиться так же сильно, как и мне. Наверное, это хорошо, что Булку будет любить как можно больше людей.

— Нужно отвлечь её, — отвечаю тихо. — Например, предложить покататься на горке.

— Ясно, — произносит Ярослав. — Я попробую.

— Давай. И удачи.

Я произношу это без капли сарказма, но Жаров всё равно бросает на меня короткий взгляд. Затем шагает в сторону песочницы.

Склонившись над Верушкой, он предлагает ей прокатиться на горке. Дочь внимательно его рассматривает и не хнычет. Вот что значит адвокат.

Возможно, не стоило подсказывать Яру и дать вмешаться в ситуацию самостоятельно, но я не смогла иначе. Ни сейчас, ни тогда с куклой. Я точно знаю, что Яру было бы куда больнее, если бы Вера не шла к нему на контакт. И будь я чуточку стервознее, именно так и сделала бы. По живому. По всем болевым точкам разом. В первую очередь я бы обезопасила себя. Потому что сейчас, глядя на то, как Булочка впервые вкладывает свою крошечную ручку в большую отцовскую ладонь, у меня непроизвольно ёкает сердце. И я точно знаю, что будет ёкать ещё.

Глава 29

— Представляешь, в понедельник суд, — радостно сообщаю бабушке за ужином. — Ярослав даёт девяносто процентов, что Влада выпустят под залог.

— А деньги?

— Деньги есть! Женя передаст.